Вот прислали, местами чернушно, местами шедеврально, тема вечная

       - Хорошо вам, поэтам, - сказал Чекист, - образ простого пьющего питерского рубахи-парня эксплуатируем, а сами машины раритетные собираем, да на одном билборде с Ксюшей Собчак снимаемся... Читать вас, между прочим, одно удовольствие, - продожил он, доставая стечкина, - как там у вас... "побрей пизду, сука"? или как? Так? Ну вот, видите... Кстати, не Ксюша ли вдохновила? Ладно, молчу... Как говорится, о покойниках... Да, так я собственно к вам вот зачем заскочил: интересуюсь, какую рифму лучше всего придумать к слову "стечкин".
       - Стечкин, стечкин... - забормотал самопровозглашённый наследник лиры Высоцкого, - стечкин... Сучки! У сучек течка...
       - Стечкин не даст осечки, - укоризненно сказал Чекист, досылая патрон в патронник, - а к слову "шнур" по-моему, самая правильная рифма будет "жмур".

***
       - То, что ты делаешь, это очень плохо... да... - сказал старый рокер, - это... это не искусство...
       - На колени, ничтожный фонограмщик, - сказал второй старый рокер, высовываясь из-за плеча первого, - молись о спасении, ибо взнуздан уже конь бледный и топор лежит у корней этих... древ, короче. Вот так.
       ...
       - Слушай, Юлианыч, - спросил второй, когда было кончено, - а ты где ствол достал?
       - Да вот, пришёл тут ко мне комиссар... да... Такой весь в кожаной куртке... На Штирлица похож... да... И говорит, что чёрт с ним с маршем несогласных и с песней про революцию, которая научила нас верить в несправедливость добра. Выдал мне стечкина, листок с адресами попсы и две бутылки самогона.
       - Ну! - а стрельнуть дашь? - спросил второй, с аппетитом затягиваясь сигареткой.
       - А то! Вон адресов ещё сколько, - ответил второй, хлебнув из горла и убирая в карман сложенный вчетверо листок с адресами, - для начала Бедросовича навестим.
       
    ***
       "Что характерно, у Ягоды при обыске нашли то же самое", - подумал Чекист, брезгливо пнув носком сапога массивный резиновый предмет анатомической формы, а вслух сказал:
       - Не надо наручников, у него свои где-то были.
       - Есть. На меху и со стразиками, - донеслось из коридора, куда конвойные поволокли обрюзгшее тело буржуазного журналиста, облачённое лишь в ошейник и кожаные стринги.

    ***
       - Да здравствует Сталин! - войдя без стука сказал посетитель и нагло развалился в кресле, закинув ногу на ногу, - разрешите представиться. Никита Сергеевич, великий режиссёр. Автор замечательного фильма "свой среди чужих, чужой среди своих".
       - А также "утомлённых солнцем", и ещё целого ряда киноподелок, - сказал Чекист, не отрывая глаз от толстой папки, которою листал.
       - Я.. гм.. я лаурет.
       - Премии Оскар.
       - Отец мой, лауреат сталинской премии...
       - А также путинский гимнописец и потомок царских постельничих, - Чекист поднял на режиссёра взгляд, - кстати, потомственному дворянину можно бить по лицу ногами людей, которых держат двое телохранителей? Или церковь уже грехи отпустила?.. Встать!
       Режиссёр побледнел и вскочил с кресла.
       - А теперь пошёл вон мразь, - продолжил чекист, глядя в папку с делами, - выйдут из отпуска твои следователи, те самые нацболы, которые из-за тебя в бутырке сидели, - они тебя вызовут, когда сочтёт нужным.
       - Да здравствует Сталин, - жалобно проблеял режиссёр, пятясь к двери и шевеля усами.
     
***
       "Хорошо!", - невольно сказал вслух Чекист, выйдя из здания Московского вокзала. Благодаря белым ночам было светло. Город не спал. Шумела стройка - под площадью Восстания прокладывался, наконец, тоннель. Для этого совсем не нужно было сносить обелиск - тоннель был просто тоннелем, а не подземным торгово-развлекательным комплексом. Чекист перешёл Лиговский и остановился возле развалин недавно снесённого элитного дома - ещё завалы не успели разгрести! Скоро и здесь начнётся стройка. Город, изрядно потрёпанный предыдущей правительницей, медленно, но верно возвращал себе исторический облик.
       Чекист свернул в сторону Таврического сада. В подворотне комсомольский патруль коротко стриг какого-то субъекта в дредах. Вокруг не орали пьяные, не было на асфальте отвратительных луж, редкие прохожие производили впечатление вполне нормальных людей.
       "Хорошо!", - повторил Чекист и пошёл дальше. Он давно хотел посмотреть с крыши Большого дома, как разводится Литейный мост.

***
       - Студенты-философы... гм... - с сомнением проронил Чекист, глядя на лица, черты которых решительно не напоминали лиц Марка Аврелия, Сократа или Канта. Зато наличествовало разительное сходство с клиентами недавно накрытого борделя для золотой молодёжи.
       - Да. У нас образование, как бы, есть. И дипломы.
       - "Как бы есть", - повторил Чекист, - а какая кафедра?
       - Конфликтологии.
       - Это что наука такая есть? - удивился Чекист, - и её на философском изучают?
       - Есть. Да... наука такая... Ну да, как бы, изучают.
       - И вы пять лет на неё...
       - Да. Пять лет, типа, отучились.
       - То есть о конфликтах вы всё знаете.
       - Ну да. И дипломы защитили. Типа, всё знаем.
       - Ну и хорошо, специалисты вы мои по конфликтам. Даю пять часов на сборы, и отравляйтесь-ка вы, типа, в зону вооружённого конфликта. Конфликт, как бы, улаживать. Вместе с защищёнными дипломами. И с преподавателями в качестве отцов-командиров.
     

    ***
       - Значит, вы утверждаете, что Сталин, сын Пржевальского и его любимой кобылы... Интересная версия. Вы, как человек образованный, должны знать, что эксперимент считается корректным, если его может повторить любой исследователь. Тем более любовь к лошадям у ваших персонажей вроде Чонкина прямо-таки патологическая, видимо не случайно.
       - И долго мне этим заниматься? - радостно спросил писатель, поняв, что его не расстреляют, и судя по всему даже не собираются бить.
       - До получения положительного результата. Тут только один нюанс есть: лошадей Пржевальского сейчас мало, мы их уродовать не собираемся, так что выбор породы жеребца за вами. Мой вам совет, соглашайтесь на пони.
       - А... Жеребца? А как же...
       - Жеребца, милейший, жеребца. Кобылой будете вы.

***
  - Возвращаясь к нашему вчерашнему диспуту, Николай Карлович, - начал чекист, закинув ногу на ногу и расстегнув кобуру стечкина, - как мы с вами выяснили, масштабы репрессий были сильно преувеличены. Однако сам факт их наличия отрицать глупо. Скажу вам по секрету, его отрицать никто и не собирается, более того, мы ими гордимся. Поясняю на конкретном примере, - он достал стечкина из кобуры и щёлкнул предохранителем, - утверждать, что сегодня в этой комнате будет застрелено 500 лживых журналистов, было бы преувеличением. А вот того факта, что будет застрелен один, я отрицать не буду. Более того, я сейчас это с удовольствием сделаю.
     

    ***
       - Вы по должности должны знать, что такое нефть, и каково её происхождение, не так ли? - спросил Чекист и присел на край ямы.
       - Ну, полезное ископаемое... в земле они там... это... - донеслось снизу, из ямы, где тяжело дыша стоял, опираясь на лопату, бывший министр, - гниют... и вот через миллион лет.... Ну... это. Нефть в общем. Полезное ископаемое.
       - Именно. Вот мы вас сейчас и попробуем хоть какую-то пользу извлечь. Может быть через миллионы лет, когда вас выкопают - в качестве ископаемого - какая-то польза от вас и будет. А сейчас - один только вред.
***
       Мерно гудел насос...
       - Так зачем вы из России все деньги выкачали?
       - Чтоб с ними ничего не случилось.
       - Вот и мы так же, - сказал Чекист, - всю-то кровушку из вас выкачаем, чтобы ничего с ней не случилось. Пусть пока храниться в банке крови. А вы так поживите.
       Мерно гудел насос...
***
     - "Пойдем против народа, мы ему ничем не обязаны. Он уже балдел в 1918-м, и в 1937-м, и в 1945 году, и в счастливую эпоху застоя, когда колбаса стояла 2,90 за кг. Пойдем против всех, кто пойдет против свободы. Нашей свободы умереть в джунглях, от голода, змеиного яда или львиных когтей. Но вне клетки. На месте России может остаться пепелище, тайга, братская могила. Но нового архипелага ГУЛАГ пусть на месте России не будет никогда", - процитировал Чекист и закрыл книгу, - ну что ж, тётя Валера, вы к нам несправедливы. Никто не собирается идти против вашей свободы. Умирайте где хотите и как хотите, только очень-очень быстро. Потому что мы долго не сможем сдерживать народ, против которого вы пошли. Скоро он ворвётся сюда и устроит вам самосуд - очень уж ему мерзавцу хочется счастливой эпохи застоя; надежд на будущее, как в 18-м; воров, сидящих в тюрьме, как в 37-м и великих побед, как в 45-м. Такой вот он у нас обалдевший...

    ***
       - Гражданин Резус-Суровый, - спросил Чекист, глядя в бумажку, которую держал в руке.
       - Р-резун... С-сс..
       - Лизун так лизун, канцелярия могла и ошибиться, - сказал Чекист, - вы псевдоисторик?
       Лизун испугано кивнул.
       - Хорошо, - продолжил Чекист, - собирайтесь, поедем с нами. Ответите за геноцид советского народа.
       - П-позвольте... какой г-геноцид...
       - Как какой? Благодаря вашим книгам потери советского народа выросли в два раза! Вы более десятка миллионов советских людей уничтожили! А теперь спрашиваете, какой геноцид!

***
      - Внимание товарищи чекисты! - сказал комиссар хорошо поставленным командным голосом, - приступаем к боевой подготовке. Тема занятия: огневой контакт с противником в условиях жилого помещения. Учебные вопросы: скрытное проникновение в здание, полное уничтожение живой силы противника, подрыв дома. И помните, - добавил он уже нормальным человеческим тоном, - наш сегодняшний девиз: "Счастья для всех даром. И пусть не уйдёт ни один обиженный!" С богом!
       Через 15 минут довольный комиссар, отсоединяя от стечкина опустевшую обойму, сказал:
       - Молодцы. В норматив уложились с запасом. Наружка сообщила, что ни одна сволочь не сбежала... Ну что ж. Тащите сюда ТНТ и взрываем к чертям всю эту богадельню. И вот что, хлопцы. Я не знаю, что будет дальше, я не пророк. Но одно я могу вам сказать точно. Никто и никогда не построит на этом месте Дом-3.
***
       - Гражданину бромбарчук?
       - Б-б... Бонд-дб..
       - Я и говорю, Бодбумчук, - сказал Чекист.
       - Ещё один потомственный режиссёр? - с тоской спросил сержант, - опять?!
       - Я.. - вымолвил модно одетый крепко сбитый мужчина с загорелой лысиной.
       - Вас, гражданин Бримбратчук, никто ни о чём не спрашивает, - прервал его Чекист и повернулся к сержанту, - это никакой не режиссёр. Это член совета при президенте РФ по культуре и искусству, участник Совета молодежного крыла партии "Единая Россия", координатор "Молодой гвардии" по культуре. А режиссёром этого бимбартчука назвать язык не повернётся.
       Речь Чекиста прервал резкий звук выстрела.
       - Почему без команды? - спросил Чекист.
       - Проявляю разумную инициативу, товарищ комиссар, - ответил сержант и принял строевую стойку.
       - А я его танком хотел раздавить...
       - А где его взять-то, товарищ комиссар, розовенький, как в Обитаемом Острове?
       - И действительно, - сказал Чекист. А про себя подумал: "хорошие кадры растут в ЧК. Будет смена. Не всё бумбанчукам веселиться".

    Антифа.
       - Вы антифашист, значит, убеждённый?
       - Да. Я пришла в КПРФ, чтобы бороться с коричневой чумой! Мы делаем реальное дело. Мы антифашисты!..
       - Ладно-ладно... Какие ж реальные дела вы делаете?
       - Мы... мы...
       - Я вам подскажу. Зачёркиваете свастики, нарисованные на заборах и пишете рядом "нелегальных людей не бывает".
       - Да! И мы!..
       - И вы сейчас займётесь делом. Получите ведро, тряпку, щётку и моющее средство - и отмывать со стен вашу антифашистскую дрянь вместе с фашистской дрянью. И не дай бог, где-нибудь что-нибудь останется. Да. А партбилет - на стол. Людям, которые поддерживают всяких Маркеловых, в нашей партии места нет.
     
    Homo
       - Роман Трахтенберг, - представился входящий.
       - Homo trahtenbergus, - сказал Чекист, глядя на чешущее подмышками существо - реликтовый гоминид.
       - Я юморист!
       - Homo trahtenbergus festivus, - невозмутимо продолжил Чекист, и повернулся к сержанту, - этого к антропологам. Их вотчина. И намордник на него, чтобы не матерился. Уши же вянут.

    УГ
       - ЧАКЕ КАГБЕ Я!!!1111АДИНАДИНАДИН, - ПРОИЗНЕСЕ ЧЕКИСТЕ, ПОПРАВЛЯЕ СЕБЕ КОКАРДЕ, - ПОТС ЗОХВАЧЕН СМАТРИ БАЛЕТ СУЧЕЧКЕ111!!!!11АДИНАДИНАДИН!11
       - ОЯЕБУ ЭТО Я ИДИОТ НЕ УБЕЙТЕ МЕНЯ!11АДИНАДИН. КАГБЕ МОЖЕ ПРОСТО ЛАЗНУТЕ ОКТАЭДРЕ?7777??77СЕМЬСЕМЬСЕМЬ, - ОНОТОЛЕ ВОПРОШАЕ.
       - НИПЕПЯКЕ ШАЧЛО ЖЕПЬ ЕБРИЛО ЧОЧО АДИН-АДИН ПОТС, - В ГНЕВЕ ДОСТАВАЕ ЛУЧЕМЁТЕ, СООБЩАЕ МУДРЕ ЧЕКИСТЕ.
       - СЛАВНЕ МУДРЕ ЧАКЕ, - ОНОТОЛЕ УМОЛЯЕ, - ЖЫВТОНЕ ЧОЧО УПЯЧКА1111111!!!!! Я МАРКИСТЕ!111ЁЁЁЁАДИНАДИНАДЖИН1ЁЁЁ11
       - НЕЧЕСТИВЕ ТРЕШЕ УСЕКИ СУКА МАЛОЛЕТНЕ ХАКЕРЕ БЫЛИ ПОПЯЧЕНИ АРМИЕЙ ВЧК ВО СЛАВУ КАКГБЭ!!1111
       - ОЭТО ППЦ, СУКА!
       ЛУЧЕ ПРООНИКАЕ МОЗГЕ. МОЗГЕ, СУКА, ВЫТЕКАЕ. ОНОТОЛЕ ПОДАХЫАЕ!11111АДИНАДИНАДИНЁЁЁ11, СУКА. УГ РАЗУПЛОТНЕНО.
       
    Оранжевый Рейх
       - Как наши мальчики? - с беспокойством спросил Чекист, - не растерзали друг друга?
       - Что вы! - ответил врач! - Ни в коем разе! Мы признаться опасались, что они друг другу горло перегрызут, когда вы их посоветовали в одну палату посадить...
       - Собственно, я на это и рассчитывал...
       - Да, поначалу они собачились, пришлось даже два раза им успокоительное колоть. Но потом быстро нашли общий язык.
       - Быть того не может! - изумился Чекист, - Что же у них общего... Хотя постойте! Общая ненависть ко всему советскому и русскому?
       - Именно! - врач довольно потирал руки, - случай не описанный в мировой медицине! Что-то из ряда вон!
       - И что же они делают?
       - Мечтают. Мечтают о тысячелетнем оранжевом рейхе, построенном на принципах тотальной демократии и прав человека. О таком коллективном бреде любой врач даже мечтать не осмелился бы!
       - Хм... а как же нацистская идеология? Кто у них унтерменщи?
       - Как кто? Русские и только русские! Они, а также коммунисты других стран единственные расово-неполноценные. А во всё остальном - полная толерантность и даже гомофобию преследуют!
       - Н-да... - покачал головой Чекист, - так собственно, мы их к вам отправили для вынесения медицинского заключения.
       - Невменяемы! Абсолютно невменяемы! - врач едва не прыгал от радости, - да мы на этом материале столько работ напишем мирового значения!
       - Ну что ж. Рад, что вам помог, - сказал Чекист, - хоть какая-то польза от этих типов.
       - Ещё какая! - сказал врач, - я даже не знаю как вас и благодарить. Вы новых присылайте, если что. А то их при старом режиме к сожалению не лечили. А уж какова была степень психопатии в обществе... Только сейчас на нормальный более-менее уровень выходим.
       - Пришлём, - вздохнул Чекист. Таких по интернетам до сих пор предостаточно шарится.

    Справедливая кара
       - Ну что ж, товарищ Бегемотов, - сказал прокурор по надзору, - найденные нами недостатки очень незначительны, в целом, я полагаю, результаты проверки вашего учреждения очень хорошими. Это что касается прокурорских дел, хе-хе. Ну, а что скажут коллеги, я судить не берусь.
       Начальник лагеря довольно улыбнулся. Он-то лучше всех знал, что в его учреждении, которое заслуженно считалось лучшим исправительно-трудовым учреждением республики - всё образцово-показательно. Комар носа не подточит!
       - Пойдёмте посмотрим, как проходит вечерняя проверка, - сказал он и взял под руку единственную даму - главного санитарного инспектора.
       На огромном плацу поотрядно аккуратно чёткими рядами выстроились заключённые. Высокие гости вместе с руководство колонии уже двинулись по направлению к трибуне...
       - Гражданин прокурор! Разрешите обратиться! - из толпы зеков выскочил один оборванный заключённый.
       Прокурор социалистической республики Иудея повернулся к заключённому.
       - Меня здесь не должно быть! Надо мной не было суда! Меня схватили и посадили в зону без суда и следствия!
       Прокурор Пилатов недоумённо оборотился к сопровождающим лицам.
       - Неужели это правда? - спросила у начальника лагеря главный санитарный инспектор.
       - Истинная правда, Маргарита Николавна, - ответил Бегемотов, - это известный в прошлом режиссёр-антисоветчик. Знаменит тем, что на пиру у Воланда в его картине присутствовал ещё живой товарищ Сталин.
       - А, понятно, - сказал Пилатов и посмотрел на зека, - вы, гражданин осужденный, здесь находитесь в качестве специального гостя. Бегом в строй!
       И заключённый побежал обратно в строй, вытирая рукавом сопли.
       Бегемотов повернулся к оперативному дежурному:
       - Оформите осуждённому штрафной изолятор за незаконный выход из строя во время проверке. Кто там дежурный сейчас по шизо? Прапорщик Крысобоев? Вот и ладушки, у него не забалуешь...
       И инспекция продолжила прерванный путь к трибуне.

    Младший лейтенант, мальчик молодой
       - Вот это сексодром! - присвистнул Чекист, оглядев запредельно-огромную кровать, застеленную шёлковым бельём.
       - Рота солдат поместится, - сдвинув на затылок фуражку, меланхолично согласился младший лейтенант Поспелов.
       Чекист оглянулся на милиционера, и в очередной раз поразился габаритам этого добродушного сорокалетнего дядьки. Создаёт же природа таких богатырей! Поспелов - личность в милиции легендарная. После срочной - 20 лет в милиции, начинал ещё при старом режиме, взяток не брал, чем поражал начальство и коллег. Может, потому карьеры и не сделал. Будучи сержантом исполнял должность участкового едва не десять лет - случай и вовсе уникальный. Офицерское звание он получил всего полгода назад: как раз к сорокалетию. Свой участок знал как свои пять пальцев, и территорию его даже уличная шпана обходила стороной. Да что шпана - бытовуха реже случалась, будто какое-то заклинание этот крестьянского вида гигант наложил на вверенную ему часть Москвы.
       О борделе, расположенном в квартире известной в прошлом певички, сообщил в Комитет как раз Поспелов: информацию ему выдал поселившийся по дурости на его участке сутенёр. А больше сутенёров Поспелов не любил только наркоторговцев, при общении с этой публикой добродушие слетало с него вмиг. Вообще-то дело было чисто милицейским, уголовным, но раз в нём фигурировала личность, известная при старом режиме, от Комитета должен был присутствовать наблюдатель.
       - Я-то думал всё, кого она мне напоминает, - пробасил Поспелов, - глядя на съёжившуюся в углу певичку, - только теперь и понял. Хозяйку борделя она и напоминала всегда!
       - Причём "играющую" хозяйку! - добавил Чекист, огладывая по-мещански безвкусно обставленное помещение.
       - Как играющий тренер? - уточнил на всякий случай Поспелов и расхохотался.
       - А спорим, баксы и цацки она под кроватью хранит? - спросил Чекист.
       - Это ещё почему?
       - Посмотри вокруг. Квартиру бы так обставила Эллочка Людоедка, если бы миллион долларов нашла. Где тут ещё деньги могут быть, как ни под кроватью... Да не пытайся, её с места не сдвинуть!
       - Спорим? - спросил Поспелов и ухватился ручищами за задние ножки. Слегка покраснев от натуги, он сдвинул кровать в сторону, явив миру коврик, под которым оказалась дыра в паркете.
       - А вот и цацки! - Чекист высыпал на белоснежную простынь камешки.
       - Ну и что же тут криминального? Без вины виновата я! - взвизгнула вдруг певичка и бросилась на Чекиста...
       Когда на шум вбежали конвойные, Поспелов легонько подтолкнул певицу к старшему и произнёс:
       - Привет, Андрей. Ну где ты был, ну обними её скорей и уведи... Да! А потом в матрасе посмотрите. Там наверняка ещё чего-нибудь завалялось.
       Глаза у певицы сделались обалденными. Просто как у дикой волчицы. Из чего Чекист понял, что второй и последний тайник Императрицы (так называли окрестные проститутки свою мадам) Поспелов угадал верно...
       - А вы к нам, товарищ Поспелов, на оперативную работу не хотите перейти? - спросил Чекист на улице, глядя в след отъезжающему козелку.
       - Да нет, куда мне. Я тут на земле... Привык уже за двадцать-то лет. И потом, если честно, не для меня это. Уголовники они хоть на людей похожи, а у вас вообще какая-то мразь. Я бы не смог - удавил бы кого сгоряча...
       - Ну, как знаете. Привет супруге. И Чекист зашагал к метро...

    Коловрат
       - Ну вот что, судари мои любезные. Учитывая отсутствие в ваших текстах и музыки малейшей художественной ценности, снисхождения вам не будет. Получите за пропаганду нацизма по полной.
       Напуганные молодые ребята смотрели в пол, будучи не в силах поднять глаза на грозного "поганого комиссара", который совершенно не был почему-то похож на еврея. Да и следов "вырождения" у Чекиста было явно меньше, чем у самих "представителей высшей расы".
       - Что с нами будет? - осмелился спросить один из них.
       - Значит объясняю. В камере коловрат превратиться в "кал вам в рот". Потом - колы воротить на лесосеке. Вот и вся ваша участь. Это и за "рок против коммунизма" и за бесчестие гордому имени первого русского партизана. Увести.
     

    Цифровые наркотики
       - Так-с. Что мы тут имеем? - Чекист последним вошёл в помещение, где под дулами автоматов уперев руки в гору уже стояли человек десять, размазывая по стенам сопли. Чекист зачем-то пнул носком сапога перевёрнутый в короткой схватке системный блок, оглядел стоящую по стенкам уцелевшую аппаратуру, и вдруг резким движением вытащил за ухо из-под стола из узкого промежутка между стенкой и большим сабвуфером ещё одного субтильного прыщавого упырька.
       - Вот зараза! - удивлённо выдохнул сержант, - это ж как надо исхитриться, чтобы туда влезть!
       - Эти ещё не то умеют! - наставительно сказал Чекист, - они умудрились ещё и цифровые наркотики придумать и по Интернету распространять. Вот так вот, не выходя из офиса статью за наркоту отработали! Чуешь?
       - Это не наркотики! - взвыл упырёк, и, отпустив распухшее покрасневшее ухо, попытался рухнуть на колени, но крепкие руки конвойных его удержали, - вы же знаете, что они на самом деле не действуют! Это обман!
       - Знаем, - согласился Чекист, - так что кроме наркоты у вас ещё и мошенничество. А две такие опасные статьи в наше суровое революционное время - это расстрел на месте преступления.
       И закурив, Чекист вышел, оставив подчинённых приводить приговор в исполнение.

Отредактировано ОхотнЕк (2009-10-26 18:20:14)