Многие украинцы болезненно реагируют на предательство крымчан (под крымчанами здесь и далее подразумеваются только «патриоты России»). Мол, как же так… Мы их дотировали… Не заставляли учить украинский… Ездили к ним отдыхать, переплачивали за их клоповники, а они…

На самом деле психологию крымчан очень легко понять на примере одного классического семейного сценария:

Умница-красавица вышла замуж за бедного студента, чьи возможности не соответствуют ее потребностям. С ее точки зрения, она слишком хороша, чтобы работать, и вообще, нормальные мужики дарят бриллианты, а не бижутерию.

Т.е. она вообще ничего никому не должна, пусть скажет спасибо за каждый день, что они провели вместе. Разумеется, при первой возможности (его уволили с работы и он ушел в запой) она тут же сбежала к своему старому приятелю, который давно ей глазки строил.

Тем более, у него и машина, и должность, и вообще с ним еще в школе была любовь-морковь. Разумеется, первым делом она будет ему со смехом рассказывать о глупых наивных привычках бывшего мужа. Слыханное ли дело: попросил ее как-то приготовить ему обед, тоже мне, домработницу нашел! Новый ухажер в ответ ее успокоил и показал молчаливую домработницу из Таджикистана.

Если вы примете этот сценарий, то вам все станет предельно ясно:
С точки зрения крымчан они Украине ничего не должны, это Украина им должна за 20 лет прозябания и бедности. Крымчанам даже в голову не приходит, что инфраструктурой и развитием Крыма должны заниматься в том числе они сами – их дело три месяца в году сдавать жилье, чтобы потом 9 месяцев жить на заработанное, жалеть себя, проклинать нищую Украину и вспоминать героические осады Севастополя.

Учить украинский язык? Вот еще что! Зачем? Мы же не селюки какие… Мы крымчане – соль земли, епт!

Поэтому всю украинскую собственность на территории Крыма можно с чистой душой забрать в качестве компенсации за моральные страдания… За эти гнусные желто-голубые флаги на государственных зданиях, которые ранили сердца настоящих патриотов России все эти годы…

И пусть только потребуют что-то пикнуть, бандеровцы недобитые! Вежливых зеленых человечков не остановить!

Примерно так они и рассуждают. Семейные сценарии учат тому, что с бывшими надо уметь прощаться, потому что в данном случае, как говорится, еще неизвестно, кому повезло.

Только за детей обидно, которых она с собой забрала и не разрешает вам с ними встречаться. Стерва.

А вот с хахалем ейным мы еще поговорим. Но позже. Сначала нужно на бокс пойти и научиться пользоваться оружием.

В фильме, посвященном годовщине крымской кампании, Владимир Путин предсказуемо признался: сейчас, год спустя, я сделал бы все точно так же.

Конечно, сделал бы. А как он еще мог? Надо наращивать рейтинг, отвлекать от внутренних проблем, отомстить соседу-предателю за попытку жить своим умом. Надо предъявить обществу хоть одну победу. Без внешней экспансии авторитарные государства не живут. Внутри Путин уже все покорил. И не случилось за этот год ничего такого, что заставило бы его резко пересмотреть свои взгляды. Санкции? Не смешите мои «Искандеры». Изоляция? Мы всегда для них были люди второго сорта. Донбасс? Подумаешь, несколько десятков тысяч трупов и случаи массового бе­зумия на почве телевизионных сеансов ненависти: климат в России портился давно, Соловьев и Киселев деградировали неуклонно, и вообще всё логично. Так же, как и явственно рисующийся финал всей этой авантюры: при мягком финале которой Россия разорится, а при жестком – распадется. Подумаешь.

Все умрем, а так хоть повеселимся. Ощутим себя великой державой, способной наплевать в суп кому угодно. Международное положение России после Крыма изменилось мало. То есть, конечно, санкции, исключение из нескольких международных организаций, запрет на выезд за границу для силовиков – что скорей опять-таки дело внутреннее: выходит, так нам и терпеть их безвыездно, если только сами не выберемся.

Пусть в Крыму, слава Богу, не дошло до масштабных противостояний – он стал частью нашей полицейской империи, люди замкнулись, перестали откровенно рассказывать о своей жизни, все чаще повторяют с тоской «Но при украинцах было не лучше...» У меня много друзей в Крыму, мудрено было не завести их за сорок лет ежегодных выездов туда, работы в «Артеке» и съемок в Ялте. И все они отвечают осторожно, с глубоко въевшимся страхом, а о разочаровании говорят хоть и прямо, но добавляют: «Мало времени прошло».

Для чего – мало? Чтобы дать людям надежду и воспользоваться их эйфорией? Так ведь Крым не стал ни богаче, ни свободней, творческие и талантливые люди не стали востребованней, денег у пенсионеров прибавилось, но прибавилось и страхов! Шуму много, толку мало. Положим, туда съездила отдохнуть Ульяна Скойбеда, но ей ведь и раньше никто не мешал, как и всем прочим. Сезон вряд ли будет триумфален. Новые педагогические концепции «Артека» не озвучены, а комфорт там был и прежде, и не за комфортом дети туда едут. Искусства не процвели, фестивали не объявлены, сервис не догнал Европу – и вообще возникает чувство, что Крым сделался всего лишь аргументом в спорах о России: сам по себе он по-прежнему никому не нужен. Его аннексировали, чтобы наказать Украину и объявить изменниками собственных оппозиционеров, а не для того, чтобы он цвел и зрел: почему эта российская территория должна чем-то отличаться от прочей России?

Ведь Крым вернулся домой. Домой, вы слышите? А не в рай. А дома и солома едома, и нечего тут...