Популяции, чтобы оставаться жизнеспособной, необходимо чтобы часть особей в ней постоянно погибала, не достигнув репродуктивного возраста – и естественно, чтобы погибали по возможности менее здоровые и жизнеспособные особи. А ситуация “рождаются только два ребенка и оба дорастают до взрослого” приводит к тому, что за весьма небольшое время, не более десятка поколений, особи в популяции станут настолько больными, что будут умирать сами собой, без всякой помощи, и от известных болезней, и от тех о которых раньше и не слыхали. Причем для человека это даже не десяток поколений, а гораздо меньше. Подробнее – опять же, почитайте в вышеприведенном материале. Или поговорите, к примеру, с опытным кролиководом, он вам расскажет, что будет, если на племя отбирать не одного кролика из многих десятков (самого здорового и красивого), а какого попало, включая тех крольчат, которые хотели сдохнуть, и которых долго выхаживали и лечили. У животных поколения быстро сменяются, и животноводы отлично знают то, что боятся знать медики. Еще хороший пример - породистые собаки; хозяева тратят большие деньги и лечат их от кучи разных болезней всю их жизнь, холят, лелеют и кормят, в то время как дворняжки живут в нечеловеческих условиях совершенно спокойно и кормятся чем попало. А все потому, что их щенков (и взрослых) никто не выхаживает: сдох - значит сдох; а на помойках отбор жестокий, слабые там долго не живут.

Для полноты картины надо еще упомянуть о действии такого фактора, как инстинкт самоограничения численности популяции. За огромные сроки эволюции у многих живых существ выработался механизм, предохраняющий популяции от того, на чем попались олени на острове св. Матвея – от деградации окружающей среды в результате чрезмерного роста численности. Этот механизм, к сожалению, вовсе не совершенен, и совсем не обязательно работает идеально, но он существует, и мы нередко можем наблюдать его действие. Самый известный пример – это самоубийственная миграция леммингов. Когда их численность на определенной территории превышает некоторое значение, то большая их часть собирается в огромную толпу и двигает в произвольном направлении. Если на пути вода – то прямо в воду. Те немногие, которые остаются – продолжают жизнь популяции. Ну а если вдруг прущая вперед толпа леммингов набредет на незанятые пригодные к жизни пространства – она их заселит, таким образом осуществляя расселение популяции. Поскольку действие происходит в тундре – можно предположить, что целью этой миграции является недопущение именно той беды, что произошла с оленями – выедания мха до основания, до деградации пастбища. Известны примеры с различными видами насекомых – при излишней численности они собираются большими колониями, и размножение в этих колониях прекращается. У человека этот инстинкт тоже имеется. Цитирую: «Блокирует и расстраивает работу брачно-родительских инстинктов. Проявляется в снижении интереса к полномасштабной семейной жизни; снижении интереса к воспитанию детей, в извращении родительских чувств. Активизируется при сытой и безопасной жизни в условиях большой численности и плотности населения, при низкой детской смертности.»

Где мы видим у человека действие этого механизма? Конечно же, в явлении больших городов развитых стран. Все признаки налицо. Сейчас в странах Западной Европы среднее количество детей на одну женщину – например, в Италии - 1.2. Один ребенок в семье сейчас – самое популярное число. А ведь для простого воспроизводства нужно 2, даже чуть-чуть больше, с учетом детской смертности. Простое воспроизводство – это когда популяция сохраняет свою численность, не увеличиваясь и не уменьшаясь, когда на два умерших человека приходится два родившихся. Что значит один ребенок в семье? Фактически, сокращение популяции вдвое в течение жизни одного поколения (30-35 лет). То есть, с точки зрения биолога, самое настоящее вымирание популяции. В любом случае – существенное сокращение численности, причем гуманным мирным путем. Люди собрались в городах, чтобы красиво вымереть. Заметьте, это действие инстинкта, не каких-либо рациональных факторов. Плевать хотело население Европы на перенаселенность мира, решая, сколько детей иметь. Экономические факторы, социальные – это все вторично. Попытки рационального объяснения типа «да и одного ребенка трудно поднять, дать достойное образование» - вторично, жалкие попытки разума рационализировать и объяснить работу инстинкта. После войны, в тяжелейших условиях, детей рожали очень активно (поколение «бэби-бумеров», по всему миру, и в СССР тоже), несмотря на все трудности. Почему? Потому что тогда действие ограничивающего инстинкта было сломано, и снова вошло в силу стремление размножаться неограниченно. По той же причине неограниченно размножаются цыгане, «неразвитые», бедствующие и голодающие народы Азии и Африки, и все прочие – инстинкт «размножайся неограниченно» у них есть, а ограничивающий инстинкт не включен, он включается при сытой жизни и большой плотности, а у них есть только большая плотность, а сытой жизни нет. Отметим, что при сытой жизни и низкой плотности – инстинкт тоже не включается; например, у пионеров – переселенцев в Америке, первых фермеров, жизнь была сытая, но плотность низкая – и размножались они дай боже.

Сейчас демографическая ситуация в развитых странах на первый взгляд внушает ужас – особенно трудно будет нынешнему поколению, когда они, состарясь и выйдя на пенсию, обнаружат вдруг, что кормить их просто некому – работающих людей в 2 раза меньше чем стариков, а деньги в пенсионных фондах просто не играют роли, потому что кормят не деньги, а люди (ясно, что дело пройдет и через экономических кризис, который эти фонды уничтожит). Впрочем, на второй взгляд она вроде бы должна внушить оптимизм – так как мы знаем, чем грозит нынешняя численность человечества; а тут она вроде бы сама собой сокращается. Если бы ресурсов хватило еще лет на 200, то в принципе возможно было бы дождаться до ситуации, когда все азиатские страны тоже войдут в стадию “развитости”, прекратят рост населения, сократят его до разумной численности, и тогда-то человечество и заживет в мире и согласии с окружающей средой?

Увы, увы. Даже эти гипотетические разговоры не выдержат серьезной критики из-за многих причин; да и в любом случае они остаются гипотетическими. Самосокращение численности нас не спасет – оно просто не успеет сработать. У нас нет этих 200 лет.

Доступ к дешевым ресурсам прекратится самое большее в ближайшие 10 лет, а численность человечества не сократится с 6.5 млрд до 0.5 - 1 млрд за этот срок естественным путем. Миллиардам людей скоро придется погибать от голода или в войнах, и мы ничего не сможем с этим поделать. Максимум – каждый из нас может постараться, приняв какие-то меры, оказаться в числе тех, кто останется в живых.